354

— Еще нет пяти часов! — крикнул с места г-н Левен. — Если же вы не хотите допустить голосование, я завтра снова подымусь на трибуну. Голосовать!
Председатель был вынужден поставить вопрос на голосование, и министерство получило большинство в один голос.
Вечером министры собрались за обедом и решили намылить голову г-ну де Везу. Эту задачу взял на себя министр финансов. Он рассказал своим коллегам про историю с Коффом, про бунт в Блуа и т. д. Г-н Левен и его сын были единственной темой застольной беседы этих важных особ. Министр иностранных дел и г-н де Вез решительно восстали против мысли о примирении. Их подняли насмех, заставили во всем признаться, рассказать о деле Кортиса, о г-не де Босеане, о выборах в Кане, за которые г-н де Вез так скудно вознаградил своих подчиненных, и, несмотря на гнев обоих министров, к их mas-simo dispetto, военный министр в тот же вечер поехал к королю и дал ему на подпись два приказа: первый — о производстве Люсьена Левена в лейтенанты генерального штаба; второй — о награждении его крестом за рану, полученную в Блуа при исполнении возложенного на него поручения.
В одиннадцать часов оба приказа были подписаны и еще до полуночи были присланы г-ну Левену с любезной запиской министра финансов. В час ночи этот министр получил записку от г-на Левена, который просил предоставить восемь местечек его сторонникам и очень холодно благодарил за чрезмерные милости по отношению к его сыну.
На другой день в палате министр финансов сказал ему:
— Дорогой друг, не надо быть ненасытным.
— В таком случае, дорогой друг, надо быть терпеливым.
И г-н Левен записался назавтра в очередь ораторов. В тот же вечер он пригласил к обеду всех своих друзей.
— Милостивые государи, — сказал он, усаживаясь за стол, — вот маленький перечень местечек, которые я просил у господина министра финансов; он думал заткнуть мне рот, наградив моего сына крестом; если завтра, до четырех часов, мы не получим по крайней мере пяти из этих мест, которые нам должны дать по справедливости, мы соединим наши двадцать девять черных шаров с одиннадцатью другими, уже обещанными мне в палате, что составит сорок голосов. Кроме того, я как следует поиздеваюсь над нашим добрейшим министром внутренних дел, который, вместе с господином де
Босеаном, один лишь противится нашим требованиям. Что вы думаете на этот счет, господа?
И под предлогом, что он хочет узнать их мнение о вопросе, подлежавшем завтра обсуждению, он изложил им сущность дела.
В десять часов вечера он поехал в Оперу. Он предложил сыну нацепить орден на мундир, которого тот никогда не носил. В Опере он, оставшись совершенно в стороне, предупредил через третьих лиц министра о своем намерении выступить завтра и о сорока голосах, которые были ему обеспечены.
В палате, в четыре часа дня, за четверть часа до начала голосования по вопросу, стоявшему в порядке дня, министр финансов объявил ему, что пять мест из восьми будут даны.
— Слово вашего сиятельства для меня — чистое золото, но пять депутатов, чьи интересы я защищаю, знают, что они имеют своими противниками господина де Босеана и господина де Веза, и потому хотели бы официального уведомления, а до тех пор они не поверят.
— Это уже слишком, Левен! — воскликнул министр и покраснел до корней волос. —• Вы способны вывести из себя даже...
— Значит, война? — ответил Левен, и через четверть часа он был уже на трибуне.