258

— Как мне нравится отличающий вас безупречный такт! — воскликнула г-жа Темин. — Вопреки пошлому преклонению перед умом, перед этой серной кислотой, разъедающей все вокруг, вы не считаете, что ум может заменить хорошие манеры. Ах, до какой степени вы — наша! Но я склонна предполагать, что у вашей новой жертвы прекрасные манеры. Правда, с тех пор как он приехал сюда, у него обычно такой грустный вид, что об этом нельзя судить с уверенностью. Ибо веселость человека, характер его шуток и его способ преподносить их определяют его место в обществе. Однако, если бы этот молодой человек, которого вы сделали несчастным, принадлежал к знатной семье, он несомненно занимал бы одно из первых мест.
— Ах! Это господин Левен, докладчик прошений?
— Что же, не вы ли, моя красавица, сведете его в могилу?
— Я не нахожу, чтобы у него был вид несчастного человека,. — возразила г-жа Гранде, — у него вид человека скучающего.
Обменялись еще несколькими словами на этот счет, затем г-жа де Темин перевела разговор на политику и по поводу чего-то обронила:
— Что неприличнее всего и что, однако, имеет решающее значение, — это биржа, которую ваш муж уже не посещает.
— Вот уже больше двадцати месяцев как он туда ни ногой, — поспешно заметила г-жа Гранде.
— А ведь именно люди, которых вы у себя принимаете, назначают и смещают министров.
— Но я далека от того, чтобы принимать у себя исключительно этих господ! (Это было сказано все тем же обиженным тоном.)
— Не отказывайтесь от прекрасного положения, моя дорогая, и (между нами, уже шопотом поговаривают об этом) не придавайте слишком большой цены словам людей, относящихся враждебно к этому положению. Уже однажды, при Людовике Четырнадцатом, как твердит об этом беспрестанно злой герцог дс Сен-Симон, которого вы так любите, буржуа захватили министерские места! Что представляли собою Кольбер, Сегье? В конце концов министры создают благосостояние тех, кого им хочется обогатить. А кто назначает нынче министров? Ротшильды, N., N., Левены. Кстати, разве господин Поц-цо ди Борго не рассказывал третьего дня о том, что господин Левен устроил господину министру иностранных дел целую сцену по поводу сына, — или нет, это сын посреди ночи поехал к министру и закатил ему скандал.
Госпожа Гранде сообщила все, что знала об этом. Она рассказала приблизительно так, как дело происходило в действительности, но изложила все в благоприятном для Леве-нов свете.
Во всем этом не было ни малейшего следа какого-либо интереса или особого отношения к Люсьену, скорее чувствовалась неприязнь, вызванная его скучающим видом.
Вечером г-жа де Темин сочла себя вправе разуверить г-на Левена и заявить ему, что между его сыном и прекрасной г-жой Гранде не было никакой любви и даже ухаживания.